Историческая кухня древнего рима.

Никогда не понимала людей, считающих, что изучать историю - скучно. Да, возможно, запоминать непроизносимые имена древних царей и даты возникновения империй, давно канувших в Лету, не так уж интересно. Но ведь есть другая история - та, что рассказывает нам об обыденной жизни людей столетия и тысячелетия назад. Мне кажется, что это так увлекательно - узнавать, как складывались отношения в семьях наших далеких предков, какую одежду они носили, чем обставляли свои дома, и, конечно, что они ели и пили.

История кулинарии, на мой взгляд, - одно из интереснейших направлений в изучении прошлого. Мы знаем, что и как готовили наши мамы, бабушки и даже (увы, уже не всегда) прабабушки… Многие из нас знакомы со старинными рецептами из кулинарных книг прошлого и позапрошлого веков… Но ведь начиналось все значительно раньше, и первым кулинаром можно посчитать пещерного человека, который додумался положить кусок мяса на угли костра…

Сегодня я хочу предложить вам совершить кулинарное путешествие в Древний Рим - страну, где приготовление пищи превратилось в искусство. Да-да, именно так! И дело даже не в легендарных застольях - в Риме к выбору продуктов и технологии приготовления блюд стали относиться со всей серьезностью. Не случайно многие знатные любители вкусно поесть не гнушались изобретать и даже собственноручно стряпать изысканные кушанья, доверяя рабам лишь черную работу. И римского полководца Лукулла мы помним не по его победам, а по пирам, которые он задавал, вернувшись с войны. Выражение "Лукуллов пир" до сих пор служит синонимом расточительства и невоздержанности в еде.

"От яйца до яблок" (Ab ovo usque ad mala) - эта латинская фраза означает "от начала до конца". А родилась она в кулинарном контексте - обед у древних римлян было принято начинать яйцами, а заканчивать - яблоками. Конечно, разные римляне в разные времена и питались по-разному. Начиналось все очень скромно, а бедное население и в эпоху могущественной империи продолжало употреблять самые простые блюда - хлеб, овощи, свежие или сушеные фрукты, сыр и - очень редко! - мясо. Другое дело - роскошные пиры, которые закатывали императоры и богачи-гурманы. Их описания просто поражают - необыкновенные яства и вина, возлежащие гости, страдающие даже не от переедания - от обжорства, музыка и чаши для омовения пальцев с розовыми лепестками… Шесть перемен за обедом считалось просто образцом скромности! Не случайно издавались даже особые законы, призванные ограничить необузданную роскошь.

Наш обед по-древнеримски будет состоять из хлеба, закуски, первого и второго блюд и, конечно, десерта. А еще я уверена, что вы очень удивитесь, узнав, как много древнеримских рецептов вам прекрасно известны.

"Хлеба и зрелищ!" - эту фразу помнят даже те, кто совершенно не интересуется историей. С гладиаторскими боями и прочими "зрелищами" более или менее понятно. А вот какого хлеба требовали граждане Рима? Самым первым хлебом римлян (наряду с мучной похлебкой) были лепешки, которые пекли не в печи, а на горячих углях очага. Чрезвычайно простой рецепт предлагает Катон Старший (III-II в. до н. э.) в трактате "О земледелии":

"Лепешки делай так. Хорошенько вымой руки и кадушку. Всыпь в кадушку муки, постепенно добавляй воды и как следует вымеси. Хорошенько вымесив, наделай лепешек и пеки их под глиняной крышкой".

Обратите внимание на особенности древнего рецепта - ни пропорций, ни времени приготовления… Считалось, что все и так это знают!

Позже римляне научились печь дрожжевой хлеб и хлеб с различными добавками - животным жиром, оливковым маслом, молоком, яйцами, медом, пряностями, сыром и изюмом. Появились специальные печи для хлеба - поменьше в частных домах и огромные - в общественных пекарнях.

Самым дорогим, доступным только богатым, был хлеб из белой пшеничной муки тонкого помола. А беднота довольствовалась хлебом из грубой муки с большим количеством отрубей - тем самым, который мы теперь считаем самым полезным! Готовили древние римляне и сладкие пироги и запеканки. Уверена, что этот рецепт Катона покажется многим хорошо знакомым - чем не творожная запеканка?

"Пирог для жертвоприношения делай таким образом: 2 фунта творогу [римский фунт=327граммов] хорошенько разотри в кадушке. Хорошенько растерши, положи туда фунт муки из siligo [сорт пшеницы] или, если хочешь, чтобы тесто было нежнее, то полфунта белой муки лучшего качества и хорошенько перемешай ее с творогом. Положи туда одно яйцо и хорошенько перемешай все вместе. Сделай из этого хлеб, положи его на лавровые листья и пеки потихоньку на горячем очаге под глиняной крышкой". Сладкую запеканку предлагалось готовить так же, только к тесту нужно было "подбавить 1/4 фунта меду".

Хлеб был основным продуктом питания древних римлян. Дополнениями к нему служили вино, лук и чеснок, фрукты и сухофрукты, оливковое масло и оливки, а также сыр. Сыры на Апеннинском полуострове умели делать с незапамятных времен, самыми распространенными были - козий и овечий. Стоили они недорого и были по карману даже беднякам.

Рецепт крестьянской закуски из сыра под названием "моретум" мы возьмем из стихотворения, которое приписывают Вергилию. Скорее всего, автором этого реалистического опуса является другой поэт, живший примерно в то же время - в I веке до н.э. Итак, знакомимся с рецептом "сырной помазки" возрастом более 2-х тысяч лет!

Сюжет "Моретума" прост: крестьянин по имени Симил испек хлеб, но не хочет его есть пустым. Припасов у него немного:

"Правда, что у очага не висели крючья для мяса,

Нет и корейки свиной иль кусков соленой свинины,

Сыра зато кружок висел на веревке из древа

Вместе укропа с пучком, уж засохшим. Так вот себе блюдо

Сделать из трав другое решил наш Симил бережливый".

Кроме сыра и укропа ему понадобятся пряные овощи и травы с собственного огорода:

"Вытащил он чесноку волокнистых четыре головки,

Нежной петрушки он зелень собрал и жесткие стебли

Руты, листов кориандра, дрожавших на веточках тонких".

Чеснок, сыр, травы и "соли крупинки" он тщательно толчет в ступке, а затем:

"Вот уже каплет сюда он дары от оливы Паллады.

Масло, вливает чуть-чуть туда же острого уксуса силы.

Вновь начинает мешать, эту смесь он вновь растирает ".

Сыр, чеснок, соль, пряные травы и зелень, оливковое масло. Если убрать из рецепта несколько непривычную нам руту и уксус, которым римляне, на современный вкус, явно злоупотребляли, то подобный "моретум" вполне может появиться и нашем с вами столе в качестве закуски!

Альтернативой сырной закуске может послужить салат из капусты. О капусте разговор особый - этот овощ был едва ли ни самым любимым в Древнем Риме. По легенде, император Диоклетиан (III-IV в. н.э.), удалившись на покой, занялся выращиванием капусты и так гордился своим урожаем, что отказался возвращаться к власти! "Капуста изо всех овощей - первая…Она чудо как помогает пищеварению," - писал уже упомянутый Катон. Капусту рекомендовали как ранозаживляющее, при болезнях сердца, легких, печени и почек, как средство от переедания и похмелья и даже для повышения потенции. Ее употребляли в квашеном (да-да, квасить капусту начали древние римляне!), вареном и сыром виде.

Предлагаю вам несколько вариантов салата из свежей капусты (автор - Катон Старший):

"…если ты хочешь есть капусту, то вымой ее, высуши, нарежь и подбавь соли и уксуса: здоровее еды нет. Чтобы было вкуснее, полей ее уксусом с медом. Вымытую, высушенную, нарезанную капусту с рутой, кориандром и солью ты будешь есть еще с большей охотой".

К сожалению, подробных рецептов супов по-древнеримски история не сохранила… Известны лишь краткие сведения, бережно собранные специалистами. Но и этого достаточно, чтобы понять, как недалеко ушли от древних прототипов привычные нам первые блюда. Римляне любили наваристые супы: чечевичный и гороховый с салом и копченостями и (внимание!) овощные супы на мясном бульоне с капустой и свеклой. Помимо мяса, сала, свежей или квашеной капусты и свеклы в прообраз современных щей и борщей клали морковь, лук, чеснок, зелень и специи, причем овощи обжаривали на жире. Единственное, что нужно учесть в приготовлении древнеримского супа - картофель и помидоры появились в Европе через тысячу с лишним лет после падения Римской империи…

Рыба и морепродукты уже в те времена ценились еще выше мяса, и были по карману лишь очень обеспеченным людям.

Большинство блюд по рецептам римских гурманов мы приготовить не сможем. Где, например, раздобыть дроздов, павлинов, язычки фламинго или мурену "длиною в огромное блюдо", о которой говорил Гораций в своих "Сатирах"? Боюсь, что не приготовить нам и фаршированную свинью, как описывает Петроний в "Сатириконе":

"…подали блюдо с огромной свиньей, занявшее весь стол. Повар, вооружившись ножом, ...полоснул свинью по брюху крест накрест. И сейчас же из прореза, поддаваясь своей тяжести, градом посыпались кровяные и жареные колбасы".

Но существует ряд рецептов, которые вполне можно использовать в современной кулинарии. Их автор - Марк Габий Апиций, личность воистину легендарная. Знаменитый римский гурман, растративший почти все свое состояние на кулинарные эксперименты и роскошные пиры, покончил жизнь самоубийством, когда понял, что оставшихся у него средств хватит только на скромную жизнь. Апицию приписывают авторство древнейшей из дошедших до нас кулинарной книги в 10-ти частях. Сочинение "О кулинарном искусстве" содержит множество рецептов блюд из мяса, рыбы, овощей, фруктов и грибов, а также напитков, десертов и даже советов по заготовке продуктов впрок.

Особенно меня удивили рецепты приготовления блюд из рубленого мяса (совершенно современные котлеты или фрикадельки) и фаршированных кушаний. Поэтому для нашего обеда я выбрала вполне осуществимый в современных условиях (проверено!) рецепт фаршированной курицы.

Выпотрошить курицу [не разрезая] через отверстие в шее.

Смешать молотый перец, любисток, имбирь, мясной фарш [предполагается смесь свиного и говяжьего], отваренную пшеничную крупу [можно заменить измельченными сухарями], мозги, отваренные предварительно в бульоне [думаю, что без этого ингредиента можно обойтись],

взбитые яйца. Смешать все до получения однородной массы. Добавить бульон, немного масла [имеется в виду оливковое], перец горошком [целыми зернами], орешки пинии [ можно взять кедровые или любые другие].

Нафаршировать этой массой курицу. К сожалению, Апиций не указывает количество ингредиентов и не сообщает, как дальше готовить нафаршированную птицу (я жарила в духовке, поливая выделяющимся соком). Однако древнеримский кулинар советует набивать фаршем курицу (или поросенка) неплотно - начинка увеличивается в объеме.

Для тех, кто предпочитает мясной кухне морскую, могу предложить античный рецепт соуса к жареной рыбе.

Взять любую рыбу [почистить, вымыть, обвалять в муке], посолить и обжарить.

Для соуса : смешать молотый перец, измельченные кумин [зиру], семена кориандра, корень асафетиды [вполне можно обойтись без этой экзотической и излишне пахучей пряности], орегано, руту [можно заменить чесноком], сбрызнуть уксусом [римляне употребляли только винный], добавить вино [предположительно, белое], мед, виноградный сок, немного оливкового масла и бульон.

Варить до кипения, полить соусом жареную рыбу, посыпать перцем и подавать.

Мне никогда не приходилось готовить соус, основываясь на столь "неконкретном" рецепте, но тем интереснее будет эксперимент!

Позвольте небольшое отступление - несколько слов о соусах. Их очень любили в Древнем Риме, приготовляя из вина, меда, уксуса, бульонов, муки, яиц, щедро добавляя специи и пряные травы. Но самый известный римский соус - гарум, который использовали в огромном количестве блюд вместо соли, нам бы вряд ли понравился. Современного человека отпугнул бы и "аромат" этой приправы, и способ ее приготовления - рыбу с маслом, уксусом и солью клали в горшок и выставляли на несколько месяцев на солнце. Хотя…что-то подобное делают и сейчас в Азии.

Наступает время завершения нашего обеда по-древнеримски. Но сначала - десерт! Можно вспомнить классическую формулу римского обеда и ограничиться яблоками. Или грушами, сливами, черешней, гранатами, виноградом или инжиром - все эти фрукты любили в античном мире.

Фрукты. Фрески. Помпеи

А можно что-то из фруктов приготовить, что тоже было в обычае. Часто фрукты подавали в сушеном виде или уваренными в вине с медом.

Почему бы не приготовить "домашний десерт" из фиников?

Финики [думаю, имеются в виду крупные и не слишком сухие] нафаршировать орешками пинии [подойдут любые орехи], посолить [в оригинале предлагается вместо соли использовать пресловутый гарум] и тушить в смеси меда и вина.

Рецепт проверен на практике - соль придает блюду необычный и интересный вкус.

Напоследок поговорим о напитках, которые должны сопровождать обед по-древнеримски. Чая и кофе античный мир не знал, сок из фруктов (кроме виноградного) отжимать никто не додумался, хотя что-то вроде фруктовых компотов варили уже тогда. Но основными напитками римлян были вино и вода. В сельской местности воду брали из рек и источников, в городе Риме существовал водопровод, но вода была существенно хуже и вреднее - из-за свинцовых труб. Среди вин различали белое, желтое, красное и черное, существовали ароматизированные вина (в них добавляли лепестки роз и фиалок) и даже что-то вроде современного глинтвейна. Последний готовили, подогревая вино с медом и пряностями. К чести "много пьющих" древних римлян нужно сказать, что вино было принято разбавлять водой, пить неразбавленное - считалось уделом варваров. И вообще, именно римлянам мы обязаны развитием виноделия на территории современных Франции, Италии и Испании.

Светлана Ветка , специально для Etoya.ru

Хлеб и крупы были главными продуктами в античном мире. Из них готовили похлёбки и каши, такие, как маза - смесь муки, мёда, соли, оливкового масла и воды; турон – смесь муки, тёртого и мёда. Многие продукты перед приготовлением посыпали ячменной мукой. Обильно использовались фасоль и другие бобовые растения.

В эпоху Рима кислое значило в первую очередь уксус, сладкое значило мед. Многие рецепты Апиция предусматривают одновременное употребление обоих этих продуктов. Таким же образом смешиваются сладкое и соленое, и во многих блюдах мед соседствует с «garum» — знаменитым соусом на основе рыбьих потрохов, вымоченных в оливковом масле с разными травами и выдержанных в течение 3-4 месяцев. В большинстве рецептов Апиций рекомендует его со специфической целью – посолить блюдо. Он пишет: «Если блюдо пресно, добавь “garum”; если солоно – немного меда». (И до сих пор в пересоленное блюдо мы подсыпаем немного сахара, и соленость, как по волшебству, исчезает.)

Хлеб и крупы были главными продуктами в античном мире. Из них готовили похлёбки и каши, такие, как маза – смесь муки, мёда, соли, оливкового масла и воды; турон – смесь муки, тёртого сыра и мёда. Многие продукты перед приготовлением посыпали ячменной мукой. Обильно использовались фасоль и другие бобовые растения.

СПРАВКА – античный секрет приготовления фасоли. Фасоль надо предварительно замачивать на 8-12 часов только в предварительно прокипячённой (5-10 мин кипения на малом огне) и затем сильно охлажденной воде. Замачивание тоже лучше проводить на холоде. Для придания особого пикантного вкуса замачивать можно и в хорошем пиве (при последующем длительном кипении при варке, содержащиеся в пиве алкоголь и вредные вещества частью улетучатся, остальные распадутся). При замачивании сырой водой, фасоль при отваривании становится стекловидной и не размягчается при любой длительности варки. В начале варки надо доводить до кипения на медленном огне так, чтобы закипело минут через 30. И тщательно избегать бурного кипения в течение всей варки.

Уже в бронзовом веке знали и использовали большое количество овощей. Обычно их приправляли пряностями. Иногда в овощные блюда добавляли баранину или говядину, но мясо домашних животных было дорого, и широко использовались охотничьи трофеи – мясо диких зверей и птиц, водившихся тогда в изобилии.

Национальным супом древних римлян был борщ – специально для него выращивали много капусты и свёклы. Даже великий поэт Гораций считал своим основным делом выращивание капусты. Впоследствии этот прекрасный суп распространился среди многих народов мира. (Приписывать изобретение борща украинцам или блинов русским, или шашлыка кавказским народам то же самое, что приписывать кому-либо из наших современников изобретение колеса – эти древние блюда появились задолго до возникновения современных народов.)

Древним римлянам был известен способ приготовления изделий во фритюре. Таким образом готовили очень популярные тогда «глобули» - шарики из теста, обжаренные в оливковом масле или топленом сале, смазанные медом и посыпанные маком, а также многие другие изделия из теста или морепродуктов.

Из Древнего Рима в международную кухню пришли и салаты, где под салатом вначале понималось одно-единственное блюдо, состоявшее из порезанных эндивия, петрушки и лука, приправленных медом, солью, уксусом, иногда с добавкой оливкового масла (а после I века н.э. и с добавкой молотого черного перца). Таким образом, салаты были известны 2500 лет назад, хотя только в конце XVI - начале XVII века салаты вышли за пределы Аппенинского полуострова и попали во Францию, вначале как изысканное придворное блюдо, подаваемое к жаркому. Обогащенные французской кулинарией, разнообразные салаты быстро распространились по всему миру, став непременным блюдом международной кухни. Во второй половине XIX века салаты вошли и в состав китайской императорской кухни, а затем стали обычным блюдом кухонь всей юго-восточной Азии.

Широко использовались и изделия из рубленого мясного фарша, из которого на решетках жарили плоские круглые (диаметром около 8-10 см и толщиной 2-3 см) подобия современных рубленых бифштексов. Такие "котлеты" были древнеримским вариантом современного фаст-фуда – их обычно жарили прямо на улице и продавали, выкладывая на кусок хлеба.

Разумеется, в древнеримской кулинарии в изобилии применялось всё богатство свежей рыбы и морепродуктов, которым щедро снабжало море. Так что, даже питание бедняков было и разнообразным, и полноценным.

Античные народы любили молочные блюда и сыры. Любопытно, что пить цельное молоко считалось излишеством, вредным для здоровья взрослых, и его всегда разбавляли водой. Это был один из распространённых напитков, наряду с ячменной водой (вроде современного кваса) и разбавленным вином.

Римляне усиленно развивали виноградарство, и обычно пили вино, разбавленное холодной или горячей водой – в горячем виде этот напиток служил им вместо нашего чая, который они не знали. Римляне считали пиво напитком презренных варваров ("Вино напиток героев, пиво напиток варваров") и в своих колониях на Средиземноморском побережье распространяли виноградарство и виноделие. Во время римского господства Галлия превратилась в страну виноделия (за что современные французы древним римлянам весьма признательны). Как в Испании, так и в Галлии, исконным напитком местных нецивилизованных народов было пиво, которое вышло там из употребления лишь в первые столетия нашей эры, когда дикие жители этих провинций приблизились по уровню развития к римлянам и грекам.

К V веку до нашей эры в богатых городах античного мира начали появляться общественные пекарни. Ячменный хлеб (очень полезный) считался в то время пищей бедняков. Более зажиточные предпочитали пшеничный хлеб.

Пряности – тмин, кориандр и лазерпиций – ввозили из других стран.

Особенно был популярен широко производимый в Римской империи знаменитый острый соус гарум (или гарон) – его готовили из рыбы, которую заливали рассолом и оставляли в нём на 2-3 месяца. Римляне всё приправляли гароном.

Поваренные книги и труды по диететике, относящиеся к IV веку до н. э., свидетельствуют о большом разнообразии блюд. Надо заметить, что античный врач под словом «диета» понимал не ЧТО можно есть, а КОГДА ЧТО можно есть.

В качестве приправ в пищу употребляли чеснок, соль и специально выращиваемые огородные травы. Меню всегда завершали молоко, сыр, мёд и оливковое масло. В I веке до н. э. в садах Италии появились восточные фрукты: вишни, персики и абрикосы. Лимоны и апельсины попали в Италию гораздо позднее – из Испании, куда их завезли арабы.

В отличие от Древней Греции, широко использовалось мясо домашних животных. Как известно, домашняя птица, в частности курица, появилась в рационе европейского человека в V в. до нашей эры. Со времен Древнего Рима история одомашнивания животных известна намного лучше.

Известно, что в пропорциональном отношении рацион древних римлян и наш с вами практически одинаков. Причем ученым удалось определить по археологическим находкам, какой социальный класс какую пищу ел.

Богатые римляне предпочитали молочного поросенка, баранину, козлятину, дичь, морскую рыбу, устрицы. А вот бедные слои и армия в основном питались мясом буйвола. Поэтому именно к I в. до нашей эры относится массированное разведение этого животного. Римляне первыми поняли, что хорошее питание и уход напрямую связаны с весом животного. Буйволы эпохи Древнего Рима были необыкновенно велики, а их поголовье стало настолько значительным, что этот вид стал основной статьей экспорта в провинции.

Римская кухня времен империи, о которой сообщают множество источников, а позднее, уже на закате империи, весьма полно описанная в кулинарной книге Апиция (около 400 года н.э.), на первый взгляд кажется невероятно далекой от нас. Дистанция, впрочем, уменьшается, когда мы осознаем, что к ней восходят основные черты и средневековой кухни, и кухни Возрождения, а многое, в своем развитии, дошло и до наших дней, став основой общепризнанной Средиземноморской кухни - самой здоровой и полезной в мире.

Кисло-сладкий вкус, например, и вообще тенденция смешивать вкусы передавались из поколения в поколение, адаптируясь к исторической ситуации, но никогда не исчезая вовсе. То же самое можно сказать об употреблении пряностей, резких и острых вкусов, смешанных со сладкими, солеными и кислыми: это тоже отличительная черта кухни Средневековья и Возрождения, чьи истоки следует искать в кулинарных традициях Древнего Рима. Иными словами, если германская культура и сыграла первостепенную роль в становлении последующих средневековых предпочтений, касающихся ресурсов и продуктов питания, то на уровне вкусового восприятия она, напротив, не ввела новых по существу элементов: здесь, как и в других областях, римская традиция одержала победу, завоевав германских завоевателей.

В эпоху Рима кислое значило в первую очередь уксус, сладкое значило мед. Многие рецепты Апиция предусматривают одновременное употребление обоих этих продуктов. Таким же образом смешиваются сладкое и соленое, и во многих блюдах мед соседствует с «garum» - знаменитым соусом на основе рыбьих потрохов, вымоченных в оливковом масле с разными травами и выдержанных в течение 3-4 месяцев. В большинстве рецептов Апиций рекомендует его со специфической целью – посолить блюдо. Он пишет: «Если блюдо пресно, добавь “garum”; если солоно – немного меда». (И до сих пор в пересоленное блюдо мы подсыпаем немного сахара, и соленость, как по волшебству, исчезает.)

Из пряностей римская кухня использовала «laser», смолу с чесночным вкусом и едким запахом, которая добывалась из корня ферулы, а позднее (это растение исчезло по неизвестным нам причинам уже в I веке н.э.) - из растения «аsa foetida», которое и сегодня используют на Востоке, а также нард, сумах дубильный, соссюрею и миртовые ягоды.

В I веке стремительно распространяется перец, хотя Плиний в Естественной истории еще изумляется успеху этой приправы. В книге Апиция перец входит почти во все рецепты, включая сласти и даже вина. Другие пряности используются почти исключительно в медицинских целях и при изготовлении духов.

Панорама расширяется уже в «Excepta», приложении к кулинарной книге Апиция, представленном как «выдержки» из того же текста, но в действительности написанном веком позднее (между V и VI веками) неким Винидариусом, вероятно, остготом, жившим в Северной Италии. Здесь появляются новые специи, в том числе имбирь и шафран, причем последний – со специфической целью окрашивания, которая позже станет типической чертой средневековой кухни, «propter colore». В одной из средневековых рукописей, сохранивших текст кулинарной книги Апиция, в приложенных к нему списках продуктов упоминается также гвоздика.

Следы римской кулинарной модели видны в послании «De observatione ciborum», написанном в начале VI века греческим врачом Антимом, прибывшим в Италию к равеннскому двору Теодориха, короля готов. Это первый трактат по диететике и гастрономии в средневековой Европе. Упоминание таких ароматических растений, как нард и сумах, обычай варить в меду и уксусе, описание типично римских соусов, например, «ossimele» (тоже на основе меда и уксуса) или «enogaro» (на основе вина и «garum»), использование меда как приправы к вину и воде - все это признаки культуры, не просто не похороненной, а прочно вошедшей в обиход. Она просуществует еще многие века: в VIII веке купцы из Комаккио торговали соусом «garum» вдоль реки По; еще в IX веке инвентарные описи монастыря в Боббио (в пьячентинских Апеннинах) регистрируют приобретение двух сосудов «garum» на рынке в Генуе для нужд пропитания братии. Возможно, речь шла об импортных продуктах: на эту мысль наводит упоминание Комаккио и Генуи, центров морской торговли. Кроме того, производства «garum» определенно располагались в Адриатическом бассейне, в Истрии - как мы знаем из письма Кассиодора (VI век) – и в Византии. Этим путем – через торговые отношения с Византией, прямо унаследованные от Рима, – также поддерживалась связь с римской гастрономической традицией.

А физиологически задается, мы это знаем по себе, трехкратный прием пищи. Вот и Древний Рим начинал день завтраком, спустя некоторое время имел второй завтрак, а во второй половине дня принимался за обед.

Время двух завтраков было неопределенным. Крестьянин принимался готовить завтрак, едва проснувшись. Если же человек не занимался тяжелым физическим трудом, он мог к своим занятиям приступить и не евши. Клиенты (так называли свободных людей, отдавшихся под покровительство патрона) богатых аристократических семей либо завтракали тем, что получили «на вынос» за обедом, либо вовсе начинали день натощак — утром шли приветствовать патрона, и здесь им вручалась корзиночка с едой.

Таким же случайным, неопределенным и нередко очень скудным было и меню завтрака. Хлеб, смоченный в вине, финики, сыр, изредка это дополнялось холодным мясом — вот традиционный завтрак, единственная цель которого — лишь утоление голода. Император Август в качестве завтрака употреблял «грубый хлеб, мелкую рыбешку, влажный сыр, отжатый вручную, зеленые фиги второго сбора». Сенека «завтракал сухим хлебом, не подходя к столу, так что после завтрака незачем было мыть руки».

Прекрасную возможность познакомиться с бытовыми особенностями жизни крестьянина в Древнем Риме, с обычаями в области еды дает поэма, приписываемая Вергилию, — «Moretum ».

Некто Симил, проснувшись, отправляется в кладовую за зерном. Смолов его,

…Симил собирает руками
Грубый помол, что ссыпался вниз, и его переносит,
Сыплет в сито, трясет; наверху остаются отбросы,
Книзу просеянный дар Цереры чистою кучкой
Сыплется сквозь решето; тотчас же на гладкую доску
Он собирает его и воды подливает он теплой:
Тут он ее подбирает, с мукой смешавши, усердно
Месит, делая твердой; затем, когда влага впиталась,
Этот комок он крепко солит. Готовое тесто
Гладит ладонью и тем расширяет до нужного круга,
Ставит квадраты на них, одинаково рядом друг с другом,
После несет на очаг…
Покрыв черепком, на него насыпает он жару…

Пока хлеб печется, Симил занят поиском того, что дополнило бы его завтрак. Окорок «близ очага у него» не висит, но «сыра зато кружок висел на веревке из древа вместе с укропа пучком, уж засохшим». И герой поэмы отправляется в «садик».

Прежде всего раскопавши слегка свою грядку руками,
Вытащил он чесноку волокнистых четыре головки,
Нежной петрушки он зелень собрал и жесткие стебли
Руты, листов кориандра, дрожавших на веточках тонких.
Все это вместе собрав, к веселому пламени сел он.

Все это растирается в ступке,

…понемногу отдельные части
Силы теряют свои; из различных становятся цветом
Все одинаковы: он не совсем и зеленый; кусочки
Сыра молочного в этом мешают; но и не белый
Был он сплошь, так как он изменился от стольких растений…

…Вот уже каплет сюда он дары от оливы Паллады.
Масло, вливает чуть-чуть туда же острого уксуса силы.
Вновь начинает мешать, эту смесь он вновь растирает.
Только тогда двумя пальцами он по ступке обводит,
В шар один собирая с краев отдельные части.
Стало готовым уже по названью и виду — моретум.

Такой вот завтрак, «голода страхи прогнав», дает Симилу возможность заняться тяжелым земледельческим трудом.

Завтрак — утренний или дневной — был для римлянина делом необходимым, но скучным, совершаемым в одиночестве, походя, как неизбежная дань природы. Обед же — явление общественное. Застолье собирало некую группу лиц. Чаще это были люди, общавшиеся постоянно, легко и непринужденно, имевшие интересные для каждого темы, наслаждающиеся обществом друг друга.

Обед, в отличие от завтраков, происходил в определенное время. По устоявшейся схеме, в специальном помещении. Застолье собирало ограниченное количество сотрапезников. Утверждалось, что число людей за столом должно быть не менее числа граций — 3, не более числа муз — 9.

Общепринято было начинать обед после купания, зимой — в половине второго, летом — в половине третьего. Длился обед несколько часов — порой до наступления темноты.

Обедали обычно в специальной небольшой комнате — триклинии. В центре комнаты находился стол, с трех сторон его окружали каменные ложа. На них — по трое на каждом — размещались участники застолья. С четвертой стороны к столу подходили слуги для подачи и перемены блюд.

Каменные ложа имели наклон — обращенные к столу изголовья были приподняты. Ложа были застланы тканями, выложены подушками. Понятно, сотрапезникам становилось весьма жарко — и чтобы обильно потеющие от еды, вина и скученности люди не простужались, им раздавали по нескольку специальных цветных накидок, которые по мере необходимости меняли (кстати, количеством таких перемен отчасти можно было определить длительность обеда).

Стол, окруженный ложами, был небольшой. Поэтому проходилось менять на нем блюда очень часто, так что в триклинии стояли еще и сервировочные столики.

Трапезу чаще всего составляли четыре перемены блюд, друг друга сменяли закусочный стол — колбасы, сыр, рыба, яйца; собственно обед — мясо (свинина, медвежатина), пирог (например, холодный сырный пирог, политый горячим медом); на десерт могли подать фрукты, а заключить обед — пущенным по кругу блюдом с маринованными оливками.

Хороший хозяин считал своим долгом не только накормить гостей, собравшихся на обед, но и развлечь их — для того приглашались актеры, танцоры, музыканты. Либо музицированием, чтением стихов занимались сами гости, либо же они могли развлечься игрой в кости.
Таким образом, римский обед — не столько мероприятие по приему пищи, сколько важный элемент существования людей, он соответствовал социально-психологическим потребностям членов социума. Совместные трапезы, являясь частным делом граждан, оказывались мощным средством организации общества, формирования общественного мнения.

При подготовке статьи использована литература:
Кнаббе Г. С. Древний Рим — история и повседневность. М., 1986.
Муратов П. Образы Италии. Т. 1−2. М., 1912.
Плутарх. Избранные жизнеописания. Т. 1−2. М., 1987.

April 3rd, 2016

Римский пир, 1875 год, Художник Роберто Бомпиани

Подобно грекам, римляне питались трижды в день: ранним утром — первый завтрак, около полудня — второй, а ближе к вечеру — обед. Первый завтрак состоял из хлеба, сыра, фруктов, молока или вина. Так, император Август на завтрак ел грубый хлеб, мелкую рыбу, влажный сыр, отжатый вручную, зеленые фиги.

Дети брали завтраки с собой в школу, поскольку занятия начинались очень рано.

Второй прием пищи состоял из холодной закуски, порой даже из кушанья, оставшегося со вчерашнего дня, и второй завтрак часто принимался стоя, без традиционного омовения рук и усаживания за стол.

Как писал Сенека в «Нравственных письмах к Луцилию», после холодных купаний «я завтракал сухим хлебом, не подходя к столу, так что после завтрака незачем было мыть руки».

Второй завтрак мог также включать мясные блюда, холодную рыбу, сыр, фрукты, вино.

Основной и самой обильной трапезой был обед. Блюда подавали к столу большими порциями. В древнейшие времена римляне обедали в передней зале дома — атрии.

В дальнейшем, когда римский дом принял черты греческой архитектуры, прием пищи переместился в столовую — триклиний. Вокруг стола ставили три ложа, так что к одной стороне был свободный доступ, чтобы слуги могли подавать кушанья. За одним столом могли разместиться максимум девять человек.

При такой «геометрии» триклиния в нем, вероятно, было очень тесно. Вследствие обильной пищи и жары люди сильно потели и, чтобы не простудиться, укрывались цветными накидками. «Чтобы в одежде сырой не мог твой пот застояться, чтобы не мог простудить кожи горячей сквозняк» (Марциал). В течение обеда эти накидки неоднократно меняли.

Обеденный стол был небольших размеров и не вмещал всех блюд. Поэтому еду вносили в зал и раскладывали по тарелкам или подносили каждому отдельно. В последнем случае в том же помещении для еды стоял вспомогательный столик — сервант. Подобным же образом и вино сначала разливали по большим сосудам (стеклянным или хрустальным), из которых черпаком наливали в бокалы.

При смене сервировки убирали сами столы. Как правило, обед состоял из трех перемен. Вначале подавали яйца и другие закуски. Отсюда происходит итальянская поговорка «от яйца до яблок», соответствующая нашей «от А до Я» — от начала до конца, потому что яблоками и другими трапезами обед завершался.

Из напитков особенно любили мульс — смешанное с медом вино. В главную перемену входили разнообразные мясные и рыбные блюда вместе с различными овощами.

На богатых пирах стол разнообразился экзотическими продуктами: морскими ежами, морскими желудями, устрицами и другими видами моллюсков. В завершение трапезы подавали десерт, причем на больших пирах эта часть обеда весьма походила на греческие симпосионы.

Десерт состоял из фруктов, свежих или сушеных (фиги, финики), орехов и острых деликатесов, возбуждавших жажду, поскольку в конце пили много вина.

Еще на заре римской истории в домашнем хозяйстве, помимо каш, приготовляли хлебные лепешки. Первые упоминания о профессиональных пекарях относятся к первой половине III века до н. э. (у Плиния Старшего).

В IV в. в Риме было уже 254 пекарни. Однако урожая, собранного в Италии, скоро перестало хватать, и зерновые стали ввозить из римских провинций в Африке, в первую очередь из Египта. Но и этого стало недостаточно, особенно в периоды экономических трудностей. Разрешить эту проблему помогала торговля зерном.

Купцы и банкиры придали ей большой размах, привозя огромные партии из провинции и беря на себя снабжение римского войска. Естественно, при таких операциях, был широкий простор для спекуляции и разного рода злоупотреблений, тем более, что купцы чувствовали себя в безопасности, поскольку им покровительствовал сенат, а в более поздние времена — император.

Многие сенаторы сами вкладывали деньги в торговлю и поэтому были вовлечены в финансовые сделки купеческих предприятий. Императоры заботились о поддержании хороших отношений с влиятельными торговцами, располагавшими богатством и широкими связями; и к тому же они нередко занимали большие деньги у римских купцов.

Так, император Клавдий возложил на государственную казну обязанность возмещать торговцам те убытки, которые они могли понести из-за кораблекрушений.

Уже в ранний период государство все чаще стало прибегать к регулированию снабжения продовольствием. Например, в обязанности городского эдила входила и забота о качестве печеного хлеба. Чтобы повысить качество выпечки и укрепить в пекарях чувство ответственности, создавались корпоративные объединения людей этой профессии, причем по виду печеных изделий, который они создавали; так, сигиллярии изготовляли дорогие пирожные, затейливо украшенные и потому высоко ценимые в богатых домах.

Хлеб в Риме пекли разных сортов; многие мучные изделия привозили с островов, в том числе популярное у римлян родосское печенье. Самым дорогостоящим был белый хлеб; из так называемой обойной муки пекли черный хлеб, называвшийся деревенским. Существовал хлеб «лагерный» — для войска и «плебейский» — для бесплатных раздач бедноте или для продажи по твердым ценам.

Со временем стали выпекать не только лепешки привычной круглой формы, но и буханки в форме кубиков, лиры или же плетенки.

В Помпее археологами были обнаружены буханки хлеба круглой формы с надрезами посередине, чтобы их было легче разломить пополам.

Многие мучные изделия и рецепты их приготовления описаны в трактате Катона Старшего «О сельском хозяйстве». В частности, приводится способ готовки знаменитой италийской каши «по-пунически»: «всыпать в воду фунт самой лучшей пшеничной муки и смотреть за тем, чтобы каша хорошо загустела; затем переложить ее в чистый сосуд, добавить три фунта свежего сыра и полфунта меда, одно яйцо и тщательно все перемешать, а затем снова все переложить в новый горшок».

Далее автор подробно рассказывает о способах приготовления клецок из муки, сыра, меда и мака; сладкой запеканки, смазанной медом и посыпанной маком; медового хвороста в форме скрученной веревки; жертвенного пирога из тертого сыра, пшеничной муки, яиц и масла, а также особого пирожного с сыром и медом.

Даются не только точнейшие рецепты изделий, но и указывается во всех деталях, в какой посуде и в каких условиях полагается их готовить и даже как извлекать потом пирог из миски, чтобы переложить на блюдо, подавая на стол.

Отметим, что во всех рецептах фигурируют одни и те же ингредиенты: пшеничная мука, овечий сыр, мед, сало, оливковое масло, иногда молоко.

Разнообразие печеных изделий достигалось изменением количества компонентов, их соотношения и формы пирога, пирожного или печенья.

Весьма широким был перечень овощей, употреблявшихся римлянами: лук, чеснок, капуста, салат, щавель, репа, редька, морковь, огурцы, горох и т.п. Древние полагали, что растительная пища — самая полезная, в том числе и для устранения расстройств пищеварения, головных болей, малярии.

Неотъемлемой частью римского стола являлись приправы, коренья и пряности. Приправы использовались для приготовления мясных блюд и различных острых соусов.

Любимым десертом были фрукты, причем не. только италийские, но и привозные из других краев: яблоки, груши, черешни, сливы, гранаты, фиги, виноград, маслины.

И все же главной составной частью древнеримского стола было мясо. На первом месте шли мясо козы и свинина. Гораздо реже ели говядину — лишь тогда, когда в жертву богам приносили быков; последние нужны были для сельскохозяйственных нужд, и их берегли.

Из охотничьих трофеев на стол чаще попадали зайчатина и птица.

Сцена застолья, Фреска из Помпеи, I век н. э.

Что касается рыбы, то она была не только излюбленной пищей, но и предметом увлечения — многие богачи устраивали в своих поместьях бассейны для разведения рыб, причем размер его и вода — морская или пресная — соответствовали породе разводимой рыбы.

Одной из популярных была хищная мурена, которую было легко разводить. О нравах того времени говорит тот факт, что богатый всадник Ведий Поллион кормил мурен мясом своих рабов.

В «меню» гурманов входили улитки и устрицы. Их разводили в садках, причем употреблялись определенные виды улиток — иллирийские и африканские. Для «улучшения» вкуса их подкармливали смесью сусла и меда.

Но что вызывает восхищение, так это изысканнейшая гамма птичьего мяса. Кроме домашней птицы, разводили фазанов, цесарок, павлинов. Эта «палитра» становилась все богаче: на столах появились аисты, певчие птицы, в том числе соловьи.

Изощреннее стала и технология готовки, что выразилось в таких кушаньях, как языки фламинго, гусиные лапки с гарниром из петушиных гребешков и т.п.

Неотъемлемой частью трапез было вино, которое давали даже рабам. Естественно, что ассортимент вин зависел и от эпохи, и от вкуса хозяина, и от его благосостояния. Самыми знаменитыми были фалернское из Кампании, цекубское из Латия, массикское — из пограничных областей первых двух. В Помпее пили капуанское и суррентийское.

В почете были и привозные вина — из Испании, Сицилии, с островов Крит, Кос, Книд. В начале трапезной церемонии на столы ставили сосуды с вином, солонку и уксусник. Рабы разносили блюда, складывая их на высокий поставец — репозиторий.

Скатерти, которыми покрывали столы, появились в I веке. Поскольку ели руками, то пользовались салфетками. Помимо основной своей функции, салфетки использовались гостями рангом пониже для заворачивания оставшейся после пиршества еды, чтобы унести ее с собой.

Поэт Марциал упоминает гостя, который уносит в «промокшей салфетке» больше половины обеда:

Что ни ставят на стол, ты все сгребаешь,
И соски, и грудинку поросячью,
Турача, что на двух рассчитан,
Полбарвены и окуня морского,
Бок мурены и крылышко цыпленка,
И витютня с подливою из полбы.
Все собравши в промокшую салфетку,
Отдаешь ты снести домой мальчишке...

Рабы делили мясо на мелкие куски, а гости сами накладывали их себе в тарелки. Ножи использовались для разрезки мяса на части. Ложки тоже были в ходу, причем имели различную форму в зависимости от предназначения. При этом более культурным, умеющим себя вести за столом, считался тот человек, кто, помогая себе руками, пачкался меньше других.

Относительная умеренность в еде, присущая жителям Рима раннего периода, со временем уступает место непомерному чревоугодию и пиршественному разгулу. У императора Александра Севера пирующим гостям подавались тридцать кварт вина и столько же фунтов хлеба (1 фунт равен 327 г) низших сортов, тридцать фунтов мяса и два фунта птицы — гусей и фазанов, а на десерт — великое множество фруктов. Но то — образец почти «аскетического» парадного обеда императорского Рима.

Гораздо типичнее были пиры, описанные в романе Петрония, которые давал богач Тримальхион:

«В столовую внесли весьма изысканные закуски. На подносе стоял ослик из бронзы с двумя корзинами, в одной из которых были зеленые маслины, а в другой — черные. На серебряной решетке лежали горячие колбасы, под ней — сливы и карфагенские гранаты.
Тем временем, пока гости еще были заняты закусками, в триклиний внесли на большом подносе корзину, где находилась деревянная курица с распростертыми крыльями, словно высиживающая цыплят. Подошли двое рабов и под звуки музыки начали шарить в соломе, вытаскивая оттуда павлиньи яйца и раздавая их пирующим.

Гости получили огромные ложки в полфунта каждая, чтобы разбить скорлупу... Сотрапезники более опытные с возгласами: «Тут должно быть что-то вкусное!» — разломили скорлупу и обнаружили в усыпанном перцем желтке жирного вальдшнепа.
Под громкие крики одобрения подали еще одно кушанье, которого никто из гостей не ожидал, но которое своей необычностью обратило на себя внимание всех.

На большом круглом подносе, где разместили все двенадцать знаков зодиака, создатель этого блюда положил на каждый соответствующую ему пищу: на Стрельца — зайца, на Козерога — лангуста, на Водолея — гуся, на Тельца — кусок.говядины, на Близнецов — почки, на Льва — африканские смоквы и т.п.

Тримальхион дал знак, и ошеломленные таким количеством блюд гости потянулись к еде. Затем принесли на подносе громадного кабана: с клыков его свисали две корзинки, сплетенные из пальмовых ветвей; одна из них была полна сушеных, а другая — свежих фиников. Это была самка кабана: на это указывали маленькие поросята, сделанные из теста и уложенные вокруг нее так, словно тянулись к ее соскам.
Слуга охотничьим ножом разрезал бок кабана — и оттуда вылетели дрозды. Стоявшие наготове птицеловы при помощи прутьев, намазанных клеем, поймали всех птичек.
Тримальхион распорядился раздать их гостям и промолвил: «Глядите, какими изысканными желудями питалась эта свинья!»
Между тем рабы обнесли пирующих корзинами с финиками. Далее настал черед мелких птиц, обсыпанных пшеничной мукой и начиненных изюмом и орехами. Далее появились плоды айвы, утыканные шипами, так что походили на ежей. Их сменили устрицы, улитки, морские гребешки. Бесконечная череда затейливо сервированных блюд...»

Из этого описания очевидно желание хозяина не столько накормить, сколько поразить своих гостей, вызвать восхищение своим богатством.

Фантастической прожорливостью успел за всего несколько месяцев своего правления прославиться император Вителлий. Три-четыре раза в день он устраивал пиры — за утренним завтраком, дневным завтраком, обедом и ужином. Его желудка хватало на весь такой «марафон», поскольку он постоянно применял рвотное. В день его прибытия в Рим был устроен пир, на котором было подано две тысячи отборных рыб и семь тысяч птиц. Но и это был не предел.

На одном из пиршеств по приказу Вителлия было подано громадное блюдо под названием «щит Минервы градодержицы». В нем были смешаны печень рыбы скар, фазаньи и павлиньи мозги, языки фламинго, молоки мурен, за которыми он рассылал корабли от Парфии до Испанского пролива. Чтобы изготовить это блюдо, пришлось соорудить на открытом воздухе плавильную печь.

Историк Светоний писал о Вителлин: «Не зная в чревоугодии меры, не знал он в нем ни поры, ни приличия — даже при жертвоприношении, даже в дороге не мог он удерживаться: тут же, у алтаря хватал он и поедал чуть ли не из огня куски мяса и лепешек, а по придорожным харчевням не брезговал и тамошней продымленной снедью, будь то хотя бы вчерашние объедки».

Отметим, что за недолгое время своего правления Вителлий растратил на еду 900 миллионов сестерциев (для справки: 1 фунт свинины стоил 48 сестерциев, 1 откормленный гусь — 800, пара уток — 160, один заяц — 600, рыба речная (1 фунт) — 48, десяток тыкв, огурцов, яблок или груш — 16 сестерциев).

Обеды сопровождались определенной «культурной программой». В ней участвовали шуты, комические актеры или танцоры, причем танцевавшие у столов женщины постепенно раздевались. Беспорядочные речи прерывали непристойные звуки.

Многих гостей рвало — на пол или в золотые лохани. Это происходило либо из-за чрезмерного количества съеденного и выпитого, либо провоцировалось специально для очищения места в желудке путем щекотки перышками зева. «Извергают пищу, чтобы есть, и поглощают ее, чтобы извергнуть» (Сенека).

Нельзя сказать, что подобные гастрономические «оргии» вызывали одобрение римлян. Безмерная прожорливость богачей высмеивалась поэтами:

Продолговатые яйца — запомни! — вкуснее округлых.
В них и белее белок, и крепче желток, потому что
Скрыт в нем зародыш мужеска пола...
Искусством пиров гордись не всякий, покуда
В точности сам не изучишь все тонкие правила вкуса. ...
Спинку зайчихи беременной всякий знаток очень любит,
Рыбы и птицы по вкусу и возраст узнать, и породу...
(Гораций) ...

Люди, хоть и чересчур богат обед, никогда тебе не скажут:
«Прикажи вот это снять,Убери вот это блюдо! Ветчины не надо мне!
Унеси свинину! Угорь вкусен и холодненький! Забирай! Неси!»
Не слышно, чтоб кто так настаивал,
— Только б до еды дорваться! Лезут с животом на стол!
(Ювенал)

Не прошли подобные пороки мимо внимания философов.

В одном из писем Сенека прямо говорит о том, что обжорство и пьянство приводят ко множеству болезней:

«А теперь до чего дошла порча здоровья! Это мы платим пеню за переходящую всякую меру и закон страсть к наслаждениям. Сочти поваров — и перестанешь удивляться, что болезней так много... В школах философов и риторов ни души, зато как многолюдно на кухнях у чревоугодников, сколько молодежи там тесниться у печки! Не говорю о толпах пекарей, не говорю о прислужниках, которые по знаку разбегаются за новыми блюдами; сколько людей — и всем дает работу одна утроба. ...
Неужели ты полагаешь, будто эти гноящиеся куски, что идут в рот прямо с огня, остывают у нас в утробе без всякого вреда? Какою мерзкою отравой потом рыгается! Как мы сами противны, когда от нас разит винным перегаром! Можно подумать, будто съеденное не переваривается внутри, а гниет!»

Врачи убеждали своих сограждан соблюдать умеренность в еде и питаться рационально. Уже с IV века до н. э. в Греции стала развиваться диететика — область медицины, изучавшая связь здоровья и питания.

Вот некоторые рекомендации древнегреческих врачей-диететиков:
Пища должна быть простой и непритязательной; множество изысканных блюд вредит здоровью, особенно если они сдобрены пряностями.
Трудны для переваривания кушанья кислые, острые, чересчур разнообразные, слишком обильные; столь же вредно жадно набрасываться на еду, поглощая ее большими порциями.
Особенно важно не переедать летом, а также в преклонных годах. От сладких и жирных блюд и от питья люди толстеют, от сухой, крошащейся и холодной пищи худеют.
Как и во всем, в еде надо соблюдать меру и воздерживаться от всего, что способно отяготить желудок.

Однако если кто и внимал врачам и философам и следовал их советам, то это были их приверженцы и последователи, но отнюдь не римские обжоры. Поэтому к подобным усилиям вынуждено было подключиться государство.

Первые ограничения касались трат на погребальные обряды и культ умерших, которым римляне придавали не меньшее значение, чем впоследствии культу стола. Впоследствии ограничения охватили и другие стороны жизни.

Спустя несколько десятилетий появились законы, запрещавшие женщинам пить вино. Чтобы доказать соблюдение этих законов, римлянки целовали родственников, убеждая их тем самым, что от них не пахнет вином. Единственное, что им позволялось — это слабое вино из виноградных выжимок или изюма.

Упомянутый выше Катон Старший писал, что в ранний период Римской республики пьющие женщины не только пользовались самой дурной репутацией, но и подвергались таким же наказаниям в суде, как и те, что изменяли своим мужьям.

В 161 году до н. э. сенат вынес постановление, обязывающее людей, которые в дни апрельского праздника Великой Матери богов Кибелы собираются ходить друг к другу в гости, дать официальную присягу перед консулами, что они не израсходуют на одно пиршество более 120 ассов (48 сестерциев), не считая затрат на овощи, муку и вино; однако они не будут подавать к столу импортных вин, а только вина местных сортов; вес столового серебра не превысит 100 фунтов (32,7 кг).

За этим законом последовали другие, также ограничивающие дневные расходы римских граждан в разные дни года — праздничные и будние. В праздники разрешалось потратить 100 ассов, в обычные дни — от 10 до 30 ассов. Исключение составляли лишь свадебные торжества: 200 ассов. Определялась дневная норма потребления сушеного и консервированного мяса. Но не налагалось никаких ограничений на употребление овощей и фруктов.

Спустя несколько десятилетий все эти суровые законы были преданы забвению, и богатые граждане без опаски разоряли свои семьи пирами и приемами.

Тогда власти снова вмешались — диктатором Суллой был издан закон, ограничивающий трапезные расходы в праздничные дни 300 сестерциями, в остальные дни — 30-ю.

Другой характер имел так называемый закон Эмилия 115 г. до н. э. Он ограничивал не размеры расходов на яства, а число и ассортимент подаваемых на пиршествах блюд. В правление императора Августа максимум расходов римского гражданина был увеличен до 200 сестерциев, а на свадьбу разрешалось потратить аж целую тысячу.

Но ничто не могло удержать в каких-либо рамках все возрастающую страсть богачей к чревоугодничеству — вскоре пришлось увеличить лимит гастрономических расходов: римлянин имел право израсходовать в день праздника целых 2000 сестерциев.

Но где предел человеческим порокам? Некоторые римляне из-за дикого обжорства готовы были потерять не только состояние, но и свободу и честь. Другие позволяли себе нетрезвыми являться на собрания народа, где решались государственные дела.

Иными словами, законы, принимаемые властями в целях борьбы с непомерными застольями, нарушались, и в ответ принимались новые, более суровые. Например, закон Фанния (161 г. до н. э.) — запрещал подавать блюда из птицы, за исключением кур, да и то лишь тех, которых не откармливали специально.

Однако и здесь нашли лазейку: раз в законе речь идет только о курах, то стали откармливать петухов, давая им молоко и другие жидкие корма, благодаря которым мясо становилось столь же мягким и нежным, как и куриное.

Спустя 18 лет после закона Фанния был принят закон Дидия. Он распространял законы, направленные против расточительства, не только на Рим, но и на всю Италию, — ведь многие италийцы полагали, что закон Фанния обязателен лишь для римских граждан. Этим же законом вводились санкции за нарушение запретов как против хозяина застолья, так и против его гостей.

Однако ни этот, ни другие подобные законодательные меры успеха не имели — небольшая кучка государственных «инспекторов» не в состоянии была противостоять растущей склонности всего общества к пиршественному разгулу.

Римский парадный обед имел не только «физиологический» смысл как процедура принятия пищи, но более глубокий, связанный с взаимоотношениями сотрапезников. Совместная трапеза объединяла не случайных людей, а составлявших устойчивую группу, определенную единицу. В ней участвовали кровные родственники, лица, примкнувшие к семье в результате брачных союзов, клиенты, друзья, а в более позднее время — и отпущенники.

Целью обедов было, в частности, восстановление мира, устранение вражды между присутствующими, выявление солидарности членов этого коллектива. Иными словами, римский обед — это была всегда трапеза членов некоторого сравнительно устойчивого микрообщества.

Римское общество в целом во всех сферах жизни представляло собой конгломерат таких ячеек-микрогрупп: фамилия, сельская община, коллегии в городах, в том числе жреческие, и т.д. Существовали также коллегии ремесленные, культовые, похоронные и т.п.

Все они были организационно оформлены, зарегистрированы и собирались на свои застольные собрания с правительственного разрешения — без него коллегия считалась недозволенной, и принадлежность к ней сурово каралась (сказанное относится к императорскому Риму; в республиканский период создание сообществ рассматривалось как частное дело граждан и не подвергалось никаким ограничениям).

Коллегиальность, сообщество и содружество были в Древнем Риме скорее социально-психологической потребностью, являвшейся следствием исходного принципа античного общества — дробности, относительной замкнутости и внутренней сплоченности ограниченных первичных ячеек существования.

Кроме этого, такие микрогруппы имели и культовый элемент, что выражалось в проведении во время совместных трапез определениях религиозных ритуалов. Тем не менее, главным было не это, а забвение за обеденным столом антагонизмов, поиск солидарности и взаимной приязни, которые нужны были людям как воздух и которые они все реже находили в неуклонно отчуждающемся огромном государстве, в раздираемой обостряющимися противоречиями римской повседневности.

Совместные застолья создавали иллюзию демократической солидарности членов общинной, семейно-родовой или иной организации. Однако новые тенденции жизни несли распад общинной солидарности, забвение традиций прошлого и разрушение иллюзий гражданского равенства. И хотя это происходило во всех сферах римской деятельности, особенно болезненно сказалась профанация и распад этой человеческой солидарности на совместных трапезах.

В триклинии римского богача за столом собирались сородичи, друзья, коллеги, отпущенники и клиенты, то есть люди, включенные в систему связей, искони характерных для общины. Такая система предполагала солидарность людей, входивших в эту ячейку общества, а также взаимопомощь, оказание моральной и материальной поддержки «младшим» и бедным со стороны «старших» и богатых, в первую очередь со стороны патрона — клиентам. За такой поддержкой клиенты и обедневшие члены рода и шли на обед к патрону.

Но на закате республики, а затем и в эпоху Империи на этих обедах стала складываться атмосфера разгула, издевательства, цинизма и унижения, прежде всего для лиц маловлиятельных, клиентов и вольноотпущенников. Это выразилось в обычае делить приглашенных на «важных» и «менее важных». В последние попадали упомянутые категории людей. Такая дифференциация гостей осуждалась римлянами с более развитой культурой и нравственным сознанием.

Плиний Младший, описывая обед у такого хозяина, относившегося к гостям в зависимости от их положения, возмущается таким способом обхождения с приглашенными:

«Хозяин, по его собственному мнению, обладал вкусом и толком, а по-моему, был скуп и в то же время расточителен. Ему и немногим гостям в изобилии подавались прекрасные кушанья, остальным плохие и в малом количестве. Вино в маленьких бутылочках он разлил по трем сортам: одно было для него и для нас, другое для друзей попроще, третье для вольноотпущенников, его и моих...
Мой сосед по ложу заметил это и спросил, одобряю ли я такой обычай. Я ответил отрицательно.
— "Какого же ты придерживаешься?"
— "У меня всем подается одно и то же; я приглашаю людей, чтобы их угостить, а не позорить, и во всем уравниваю тех, кого уравняло мое приглашение".
— "Даже вольноотпущенников?"
— "Даже! Они для меня сейчас гости, а не отпущенники".
— "Дорого же тебе обходится обед?"
— "Вовсе нет".
— "Как это может быть?"
— "Потому, конечно, что мои отпущенники пьют не то вино, какое я, а я пью то вино, какое они"».

Практика выборочного гостеприимства распространялась повсеместно в империи. Особенно пренебрежительно относились к клиентам. Тесные, почти семейные связи, существовавшие в эпоху Республики между зависимыми клиентами и их патронами и основанные на взаимных услугах и помощи, постепенно слабели. Богатые и знатные римляне перестали нуждаться в окружавших их клиентах, и те превратились в простых прихлебателей, которых принимали неохотно и которым не оказывали никакого внимания.

Даже рабы, в обязанность которых входило обслуживание всех гостей, видя такое отношение к тем или иным гостям, прислуживание последним считали унизительным: «Неужто к тебе подойдет он? Явится разве на зов твой слуга с кипятком и холодной? Брезгует он, конечно, служить престарелым клиентам; что-то ты требуешь лежа, а он ведь стоит пред тобою. В каждом богатом дому таких гордых рабов сколько хочешь» (Ювенал).

При таком отношении хозяина соответственно вели себя и гости, особенно клиенты. В Риме существовал обычай раздавать присутствующим часть обеда, которую они уносили с собой в специально прихваченных на этот случай салфетках.

По мере деградации характера римских трапез приглашенные рангом пониже стали красть хозяйские салфетки, заворачивая в них не только то, что человеку дали, но и то, что он успел утащить со стола. Тогда «подарки» в конце обеда стали раздавать прямо в руки.

Помимо наиболее распространенных пиршеств богачей существовали и трапезы противоположного характера, главным образом в провинциальных консервативных семьях, сохранивших умеренные традиции прошлого, а также в среде римской интеллигенции. Они были скромны и непродолжительны. Главную роль играли блюда из овощей и фрукты. Развлекательная часть включала музицирование на флейте, лире или декламацию классических стихов.

Нередко «развлечение» состояло только в «сократических беседах», то есть разговорах на философские, литературные или повседневные темы в живой и остроумной форме, в которых собеседники состязались в находчивости. На таких обедах удавалось создавать атмосферу искренней приязни, дружеской солидарности, духовной радости.

В такой ипостаси обед был уже не «физиологическим» и гастрономическим актом, а выражением духовной и нравственной позиции и общности.

источники
Из книги: Задворный В.Л., Лупандин И.В. Италия. История гастрономии от Лукулла до наших дней. М.: Эксмо, 2014.

древнегреческой культуры рецептур

Сцена застолья. Фреска из Помпеи, I век. По мнению некоторых учёных, в сценах банкетов на рельефах Помпеи изображены женщины лёгкого поведения (судя по их одежде, а скорее её отсутствию, и позам.

Первоначально пища древних римлян была очень простой, кулинарное искусство в Риме начало развиваться с III века до н. э., позднее находилось под влиянием древнегреческой культуры , затем расширение империи способствовало развитию рецептур древнеримской кухни и столовых традиций. Под влиянием восточной моды и при одновременном обогащении многих римлян, в эпоху империи в Риме среди богачей процветало расточительство и чревоугодие. Пища крестьянина и сенатора, городского ремесленника и разбогатевшего отпущенника отличалась друг от друга, как и культура потребления пищи.

Большинство римлян питалось очень просто, в их ежедневную пищу входило в основном зерно, из которого изготовлялись каша и хлеб. Также в рацион римлян входили овощи и фрукты. По мнению позднеантичных авторов, хлеб и вино являлись основными продуктами питания . Голод в понимании римлян означал, что заканчивался основной продукт питания — зерно, об этом свидетельствуют недовольства и восстания населения из-за нехватки хлеба или неурожая зерновых. Нет свидетельств ни одного восстания из-за нехватки мяса, рыбы или овощей.

Круглый хлеб с надрезами, чтобы его было легче разломить. Помпе

Некоторые города и провинции были известны своими продуктами: например, в Венафре и Казине изготавливали первосортное оливковое масло , в Помпеях было крупное производство гарума , из Пицена поставляли в Рим лучшие сорта столовых маслин. В долине реки По и Галлии производили превосходное копчёное сало, свинину и ветчину, из Брундизия завозили устрицы, из Тарента , Аричча и Остии — порей , Равенна славилась спаржей , Помпеи — капустой, Лукания — колбасой. Молочные продукты, поросята и ягнята, домашняя птица и яйца в Рим поступали из окрестных пригородных имений, а из области вестинов в Центральной Италии, из Умбрии и Этрурии — сыры. Леса около Циминского озера и под Лаврентом поставляли в изобилии дичь.

Кубок. Мозаика из музея Бардо, Тунис.

Древнеримский пир

Ужины с друзьями во времена Плиния и Цицерона были важной частью жизни древнеримской аристократии. Банкеты устраивались не только по случаю дня рождения или свадьбы, а скорее входили в распорядок дня наряду с принятием клиентов или посещением форума и терм. По словам Цицерона, для Катона Старшего смысл застолья заключался в общении с друзьями и ведении беседы . На пирах в доме аристократа собирались гости различного положения: родственники, друзья, клиенты, вольноотпущенники , женщины — хозяйка дома, жёны гостей, а также дети, прежде всего сыновья. Обслуживание, место и блюда, которые подносились гостям, строго соответствовали их положению в обществе.

Самое известное описание пира в латинской литературе I века находится в « Сатириконе » Петрония Арбитра , где пир богатого вольноотпущенника Трималхиона представлен в сатирической манере. Гостям подавались 62 блюда , например, деревянная курица на павлиньих яйцах, внутри которых находились жирные винноягодники, под соусом из перца и яичного желтка, фалернское вино , кабан, начинённый кровяными и жареными колбасами и др.

На круглом блюде были изображены кольцом 12 знаков Зодиака, причем на каждом кухонный архитектор разместил соответствующие яства. Над Овном — овечий горох, над Тельцом — говядину кусочками, над Близнецами — почки и тестикулы, над Раком — венок, над Львом — африканские фиги, над Девой — матку неопоросившейся свиньи, над Весами — настоящие весы с горячей лепешкой на одной чаше и пирогом на другой, над Скорпионом — морскую рыбку, над Стрельцом — лупоглаза, над Козерогом — морского рака, над Водолеем — гуся, над Рыбами — двух краснобородок.

В период империи стремление к роскоши пиров иногда переходило все разумные пределы — пиры длились сутками, повара изощрялись в приготовлении небывалых по вкусу блюд, развлечения отличались жестокостью и излишествами. Сенека возмущался, что римские гурманы готовы «… рыскать по морским глубинам, избивать животных, чтобы перегрузить желудок». И все же, стоит заметить, что в Риме времён империи чрезвычайные проявления чревоугодия не были редки, но всё же роскошные пиры были скорее исключением, и ежедневные трапезы римлян проходили без особого шика.

Для обслуживания пира требовался многочисленный персонал: повара во главе с главным поваром, «устроитель пиршества», поставщик съестных припасов, булочник, кондитер, пекарь печенья на молоке, рабы: приводящие в порядок ложа в триклинии , structores — накрывали на стол, scissores, carptores — разрезали мясо на кусочки, раскладывали на блюда, особый раб придавал кушанью на блюде более изящный вид , номенклатор встречал гостей и называл их имена присутствующим, а также произносил названия блюд при подаче, отдельные рабы, которые подносили чаши с водой для мытья рук, ministratores заносили блюда, ministri подавали напитки, после пира scoparii убирали остатки пищи с пола. Всем обслуживающим персоналом управляли tricliniarches .

Пиры императоров

По мнению Фридлендера, «хорошие» императоры питались просто, а «плохие» отличались чревоугодием или обжорством. Простой хлеб, рыба, сыр и фиги были по вкусу Августу, Септимий Север ценил овощи более чем мясо. Чревоугодниками описаны, например, императоры Калигула, Гелиогабал, Вителлий, Максимин Фракиец Согласно «Истории августов», император Элиогабал на пирах предлагал своим гостям блюдо, изготовленное из мозгов шестисот страусов , на пирах бросал деликатесы — например, гусиную печень — собакам, зелёные бобы сервировались с янтарём, рис подавался смешанным с жемчугом, а горошек — с золотом. Такое парадоксальное сочетание Фернандес-Арместо назвал «кулинарный сюрреализм ».

Светоний описывает императора Вителлия как известного чревоугодника. Император выложил гигантскую сумму, составлявшую в то время цену латифундии, за диковинное блюдо из сладкого мяса, печёных птиц, фазаньих и павлиньих мозгов и языков попугаев. Сочиненное императором блюдо «Щит Минервы Градодержицы» состояло из печени рыбы скара, фазаньих и павлиньих мозгов, языков фламинго, молок мурен. Всё необходимое для приготовления этого блюда завозили из Парфии и Испании. Плиний пишет, что для приготовления «щита» потребовалось построить печь на открытом воздухе и отлить невероятных размеров серебряное блюдо . Брат императора устроил более скромный пир, на котором было подано 2 тысяч отборных рыб и 7 тысяч птиц .

Императоры устраивали так называемые «общественные пиры» (convivia publica ), в которых принимало участие большое число приглашённых — сенаторы, всадники, а также лица третьего сословия. Например, у Клавдия собиралось регулярно до 600 лиц, у Калигулы присутствовало 100 гостей, у Отона — 60 сенаторов с жёнами.

На императорских пирах гостям подавались слоновьи хоботы, паштеты из соловьиных и павлиньих языков и петушиных гребней, печень рыб-попугаев Но особенно прославился актёр по имени Клодий Эзоп, выкупивший за баснословную по тем временам сумму в сто тысяч сестерциев шестнадцать певчих птиц, обученных говорить по-латыни и по-гречески, единственно для того, чтобы насадить их на вертел и подать гостям. По замечанию венгерского исследователя Иштвана Рат-Вега , «пример этой единственной тарелки блюда открывает перед нами щель достаточную, чтобы в нее на нас разинула зев пропасть нравственного упадка, в которую со временем провалится весь императорский Рим ».

Женщины на пирах

Женщинам позволялось присутствовать на пирах в качестве хозяйки дома или жены гостя, также они могли посещать банкеты и самостоятельно. Некоторые даже возвращались без сопровождения мужчин домой после пира. Присутствующие на пирах свободные женщины могли таким образом принимать участие в общественно-политической жизни Рима.

Присутствие женщин на пирах стало темой римской литературы в период поздней Республики и во время Империи — в письмах , стихах, трактатах, сатирах и одах